05.12.2017
Общий, объединяющий всех «долинников» мотив осознан и в поэтической форме сформулирован В. Ерховым: Не зря мы ворошим былое, Хватает в нем ненужной лжи О тех, кто время фронтовое Не пережил, не пережил. Давайте сделаем, что можем, Для них и только ради них, Чужую совесть растревожим, Чтоб годы превращались в дни.
Было бы неверно уходить за описанием «мы» от чувств, переживаний, диалектики развития отдельных студентов, которые проходят сквозь «десант» и изменяются при этом. Речь идет о своего рода «вкладовом» влиянии «Снежного десанта» как явления, обладающего определенной силой, на отдельных его членов, составляющих в совокупности групповой субъект диахронного типа. Любите начинать утро с чашечки ароматного кофе? Получите кофемашину бесплатно при покупке кофе и время на приготовление любимого напитка будет занимать всего пару минут.
О диалектике развития чувства причастности говорится в сочинении студентки В. А. (истфак): «О войне я думала, но меньше и не так. Я знала, что это горе. Но не понимала, не чувствовала. А потом был мой первый поход в «Долину смерти». Если честно, то я не испытала никакого почти чувства, когда увидела останки наших солдат прямо на земле под ногами. Обостренное чувство к войне росло как-то постепенно, когда в лагере у нас росли ряды берцовых костей, черепов, ребер. И еще: в последние два дня мы все, 25 человек, работали, не разгибаясь, на первой воронке. Работали под дождем, промокли до нитки. В итоге откопали 120 человек. И когда я посмотрела на результат нашего труда, когда смывали кости, мы пытались представить, что это был за человек, какие у него глаза, волосы, сколько ему лет... Но самое главное —это день захоронения. Был очень дождливый день. У нас ни у кого нет сухой одежды. Но это не важно. Мы идем в строю за машинами с гробами, впереди паше знамя. Рядом с нами идут люди, их много. Рядом со мной идет ветеран без руки, идет женщина с ребенком лет восьми, бабушка в простом потертом платье, она шла до самого кладбища и все вытирала слезы. И вот здесь я поняла, что мы хороним родных, что у этих солдат, именно у них, никого нет, кроме пас, ведь никто теперь не узнает, кто они, никто о них не вспомнит...
